После того как я написала о том, почему обманывала своих родителей, многие обратились ко мне и моей маме с просьбой рассказать, как я справилась с этой ситуацией. Воспользуюсь этой возможностью, чтобы рассказать о разных вещах, которые делали мои родители, врачи и я сама, чтобы помочь мне справиться с выгоранием и взять на себя ответственность за диабет.
Я нашла эндокринолога, который мне подходит
На протяжении нескольких лет выгорания я боялась идти на прием к эндокринологу. Я боялась, что услышу нотации, что на меня будут кричать, боялась разочарования, которое может за этим последовать. Практически каждый прием, когда я была подростком, заканчивался слезами. Когда мне исполнилось восемнадцать, я наконец сказала маме: «Мне нужен другой врач». Вместе мы решили, что я готова обратиться к врачу для взрослых пациентов (главным образом потому, что я мне надоели клоуны, приветствующие меня в зале ожидания детского отделения). Это решение было одним из лучших, которые я когда-либо принимала. Я нашла врача, с которым почувствовала, что могу быть честной. Он не сердился на меня и давал информативные советы о том, что делать. Он разработал для меня реалистичный план с небольшими шагами. На сегодняшний день мы по-прежнему вместе работаем над моим самоконтролем.
Я смотрела на значения сахара крови как на информацию и цифры
Мне понадобилось много времени, чтобы осознать, как страх разочаровать своих родителей привел меня ко лжи. Порой я проверяла сахар, видела низкое или высокое значение и врала о показателях, потому что не хотела расстраивать их. Как только мы все договорились, что теперь никто не будет расстраиваться по поводу уровня глюкозы и что мы начнем воспринимать эту информацию только как рабочую, мне стало намного легче быть честной. Я даже смогла быть честной о том, что не проверила сахар совсем или пропустила укол. Возможность говорить правду без последующего осуждения или другой реакции позволила мне обратиться за помощью, когда она мне была нужна.
Я ставила реалистичные цели
Во время выгорания врач поставил передо мной задачу измерять сахар два раза в день: когда я просыпалась и когда я ложилась спать. Конечно я могла проверять сахар и в остальное время, но лишь эти два раза были обязательными. Мой врач знал, что чувство выгорания только бы усилилось, если бы я не смогла осилить восемь измерений в день. Он объяснил мне, что необходимо делать небольшие шажки, чтобы выбраться из этого состояния. Это сработало. Меньше ожиданий – меньше шансов их провалить, и это позволило мне делать больше.
Мои родители перестали использовать наказание или подкуп в качестве тактики
Я помню, как мама сказала, что, если я буду измерять сахар по пять раз в день в течение недели, она купит мне приз. Я принялась за дело, но это привело к тому, что я начала чувствовать себя слишком взволнованной и перегруженной. В конце концов, я снова начала обманывать, что проверяла сахар пять раз в день, и не получила награду, что заставило меня чувствовать себя еще хуже.
Наказания за проблемы, связанные с диабетом, также не помогали. Наказание за то, что я забыла измерить сахар или сделать инсулин только заставило меня больше сопротивляться. Диабет и так был достаточно тяжелым бременем, и чувство вины, сопровождавшее выгорание, было само по себе стало достаточным наказанием.
Главное — терпение
Мне понадобилось очень много времени, чтобы забота о себе снова стала привычкой. Разочарование неизбежно, но принятие каждого дня таким, каков он есть, сделало самоконтроль проще. Есть еще одна причина, по которой я стала лучше о себе заботиться: я выросла. Я захотела получать хорошие оценки, успешно проходить стажировки и работать. Это вдохновило меня на дополнительные усилия. Когда мне было четырнадцать, отсутствие самоконтроля могло мне стоить всего лишь хорошей оценки за домашнюю работу, но, когда я повзрослела, на кону стало гораздо больше. И чем дальше, тем важнее для меня хорошо контролировать диабет.
полезен?20