Самая удивительная глава в истории сахарного диабета связана с Евой Заксл. Ее история – настоящая сказка о чудесах, происходящих в военное время, о научной импровизации любящего мужа и его неизменной вере.
Ева родилась в 1921 году в Чехословакии. У девочки было слабое зрение, поэтому родители наняли ей репетиторов, чтобы те обучили ее иностранным языкам. К окончанию школы она знала уже около восьми. В 13 лет Ева сказала матери, что собирается выйти замуж за своего дальнего родственника – Виктора Заксла, и спустя шесть лет обещание сдержала. В 1940 году Ева и Виктор вынуждены были бежать из оккупированной фашистами Чехословакии. Через Суэцкий канал на корабле они добрались до Китая и поселились в Шанхае, который вряд ли можно было назвать безопасным убежищем, учитывая, что город тогда контролировался японцами. Ева устроилась в школу преподавателем английского языка, в то время как Виктор нашел работу в качестве инженера на фабрике по обработке шерсти.
Однако рядом возник совсем другой кризис. Ева начала терять вес и постоянно испытывала жажду, школьный доктор, к которому она обратилась, поставил неутешительный диагноз – сахарный диабет 1 типа. «Любовь Виктора помогла мне избежать психологических проблем, связанных с диабетом», - позже вспоминала она. Но любви Виктора оказалось недостаточно после того, как 7 декабря 1941 года японцы атаковали Перл-Харбор. Аптеки в Шанхае закрывались одна за другой, Красный крест не имел возможности доставить медикаменты, вынуждая людей с диабетом, проживающих в еврейском квартале (а их насчитывалось более четырех сотен человек) скупать инсулин, который имелся в наличии. После того, как легальный доступ к инсулину был закрыт, Ева рассматривала вариант покупки инсулина на черном рынке, но отказалась от этой идеи, когда после введения купленного там неочищенного инсулина один из ее друзей скончался.
Чтобы уменьшить свои потребности в инсулине, люди с диабетом использовали различные способы «голодания», китайские травы и немецкие таблетки, которые якобы должны были снижать уровень сахара крови, но не были ни достаточно эффективными, ни достаточно безопасными.
С того момента, как Еве поставили диагноз, Виктор пообещал заботиться о ней, но к началу 1943 года он стал понимать, что требуются отчаянные меры. Надежды на импорт инсулина не было, поэтому оставалась только одна возможность – они должны были сделать свой собственный. Виктор встретился с группой терапевтов и умолял их о помощи, но доктора отказались – они боялись создания летальной партии, которая поставила бы крест на их репутации, однако, отдали ему свои медицинские книги, на шести языках (что, однако, не представляло проблемы для семьи лингвистов (Виктор также свободно говорил на нескольких языках)), среди которых самой полезной оказалась книга “Beckman’s Internal Medicine”, содержащая рисунки Бантинга и Беста. Затем Виктор нашел небольшую лабораторию, в которой китайский химик проводил анализ еды и напитков, продаваемых уличными торговцами. Господин Вонг позволил использовать свою примитивную лабораторию и помогал Виктору, чем мог. Так инженер и химик задались целью произвести инсулин своими руками. Ева же каждый день в пять утра ездила за поджелудочными железами больших животных – самыми большими и наиболее подходящими оказались поджелудочные железы азиатских водяных буйволов.
Эксперименты Виктора прогрессировали медленно. Он проверял свою смесь на шести кроликах, каждого из которых сначала морил голодом в течение 24 часов, потом разделял на две группы, одной из которых вводил инсулин собственного производства, а второй – тот, что использовала Ева и двое других пациентов. Так как у Виктора не было оборудования, чтобы проверить мочу или кровь кроликов, он просто ждал, чтобы посмотреть, испытают ли кролики, которым был введен инсулин его собственного производства, тот же самый гипогликемический шок, что и вторая группа. Разница во времени позволяла ему оценить эффективность своего решения. Сама же Ева не могла смотреть на подобные эксперименты – она была очень расстроена после того, как один из кроликов умер.
Виктор поддерживал Еву как мог, каждый день повторял, что не даст ей умереть, делал инъекции, а когда люди в Шанхайском гетто стали впадать в кому и умирать, да бы Ева не пала духом, заполнил бутылки из-под инсулина разведенным с водой молоком, чтобы она считала, что запасов инсулина хватит еще надолго. Однако, когда запасов инсулина оставалось всего на пять дней, – другого выхода не оставалось. Чтобы как-то успокоить супругу, он пришел домой с доктором из Чехословакии и сказал, что у него есть отличные новости: «Я достал новый японский инсулин для тебя!» - сказал Виктор. Ева посмотрела на него с недоверием, японцы лишили их инсулина еще пару лет назад и то, что находилось в руках мужа, было коричневого цвета. Когда Ева спросила про цвет, доктор ответил, что японцы сделали свой инсулин из поджелудочных желез рыб, но она, конечно же, поняла, что это не правда.
Трясущимися руками Виктор наполнил шприц мутной жидкостью. «Попробуем?» - спросил он. «Да, - ответила Ева, - давай попробуем этот рыбий инсулин». Со слезами на глазах Виктор сделал своей жене инъекцию, сказал, что очень любит ее и выбежал из комнаты. «Пусть Виктор помолится», - добавил доктор. – «Помолимся и мы тоже». Ева была первым человеком после кроликов, на котором Виктор опробовал произведенный собственными руками инсулин, но это сработало!. «Мы были без ума от счастья» - вспоминала она.
Виктор и Ева бросились в ближайшую больницу, чтобы отнести бутылку с инсулином для двух пациентов с диабетом, находящимся в коме – они выжили и один из них в знак благодарности назвал своего сына в честь Виктора. Вскоре после этого Виктор и Ева начали производить достаточное количество инсулина, чтобы обеспечить всех людей с диабетом, проживающих с ними в гетто. На базе расположенной рядом больницы они основали собственную клинику, где раздавали пациентам по 16 единиц инсулина в день – это было все, что они могли позволить, чтобы все оставались в живых. Плату не брали, хотя многие приносили, кто что мог, кто кубики льда, кто точилку для иголок. Ни один пациент с диабетом, использующий инсулин, произведенный Виктором, не умер!
Известность к Закслам пришла случайно уже после того, как Ева и Виктор после окончания войны переехали в Нью-Йорк. Ева пришла на очередной осмотр к доктору и в ходе осмотра рассказала, как Виктор спас ей жизнь. Доктор сразу снял трубку и позвонил в Американскую диабетическую ассоциацию. С тех пор Закслы стали знаменитостями. Президент Эйзенхауэр пригласил их в Белый дом, в Голливуде был снят документальный фильм, а Ева стала представителем Американской диабетической ассоциации. Много лет они путешествовали по Америке, выступая на радио и участвуя в различных телевизионных шоу. Когда пара познакомилась с Эллиотом Джослином, он рассказал Еве, как управлять диабетом, дал ей книги и попросил, чтобы Ева рассказывала эту историю людям, особенно детям с сахарным диабетом. Залы всегда были забиты сотнями людей и столько же ждали ее выступления за дверью, и она никогда не брала за лекции денег, считая, что после того, что с ней произошло, это ее миссия. Во времена, когда осведомленность о сахарном диабете находилась на таком уровне, что люди были абсолютно дезинформированы, выступления Евы производили революцию в представлении о диабете, распространенном в 1940-х и 1950-х годах.
В 1968 году у Виктора случился сердечный приступ. Смерть мужа оказалась для Евы не просто мучительной, но и необъяснимой – Виктор постоянно играл в теннис, занимался плаваньем и всегда избегал алкоголя и курения. 27 лет жизни он провел, заботясь о своей «больной» жене, звонил ей каждый день, делал инъекции и заботился о ее здоровье. Оставшись вдовой в 47 лет, переполненная страхом и болью потери, Ева чувствовала, что не может жить дальше, но взяла себя в руки и решила, что должна вести такой же образ жизни, к которому Виктор всегда стремился – помогать другим. Она нуждалась в миссии, но, чтобы выбрать, за ней далеко ходить не пришлось – сахарный диабет давно стал ее «молчаливым спутником» и она решила посвятить этому свою жизнь. После смерти Виктора Ева переехала в Сантьяго, Чили, к брату, эмигрировавшему туда во время войны. Она стала преподавать в Диабетической ассоциации Чили, работала в информационном центре для людей с сахарным диабетом в Чили и центрах Красного креста. Теперь она путешествовала не только по Америке, но и по всему миру, посетила также и родную Прагу и как-то прогуливаясь по району, где выросла, сказала: «Без любви – это было бы не тоже самое».
В возрасте 81 года Ева получила медаль Джослина за более чем 60 лет жизни с сахарным диабетом без осложнений. Но даже в преклонном возрасте она всегда говорила, что сахарный диабет ее совершенно не беспокоит, то ли дело артрит.
Ева умерла в 2004 году. Ей было 83 года…
полезен?23